Я никогда не жалею, о том, что сделал и о том, что было. Но редко, действительно редко накатывает такая тоска по несбывшемуся.
Я был довольно скучным подростком.
На эмоциях убежал из дома, но в итоге полчаса просидел на другом этаже и вернулся.
Стырил наклейки с прилавка, а на следующий день принёс и тихонько положил за них деньги.
Лазал по терриконам и заборам, но никогда не возвращался домой за полночь.
По мелочи делал разнообразные глупости (куда ж без них?), но поступки, которые могли закончиться фатально, обходил стороной. Голова на плечах всегда была и не дубовая. О том, например, что я не пробовал наркотики, я жалеть не буду. А вот...

Когда я учился в школе, мне очень хотелось выкинуть что-то демонстративное.
Например,даже не знаю, стоило ли этот бред оставлять открытым)), но можете читать дальше разбить градусник или насыпать в туалеты дрожжей, чтобы школа не работала, и оставить где-то записку с ультиматумом и пафосной подписью.
Накатать школьную стенгазету с едкими заметками про учителей, учеников и ущербность школьного уклада.
Медленно подобрать мои разорванные училкой бумаги и отвесить ей такую оплеуху, чтобы голова дней пять трещала.
Вылить на пергидролевую макушку стервы-завуча несмываемые чернила. А ещё лучше взять её за блондинистый хвост и приложить лицом об стол. Впрочем, последнего мне хотелось и когда я там работал.
Сказать, что я думаю обо всех идиотах, выцедить что-то брезгливое, при этом поставив всех в тупиковую ситуацию, в которой нельзя не то ответить или проигнорировать.
Грохнуть чем-то об пол, чтоб осколки полетели.
И уйти раз и навсегда под молчаливое офигение или громкую ругань.

Я был паинькой.
Одним из самых примерных детей.
Потому что мне не хватало партнёра, соучастника, такого же двинутого на всю голову, но более деятельного и экстравертного.
Того, с кем бы мы, давясь смехом, сочиняли дурацкую записку.
С кем, хихикая, вешали бы газету на ворота школы.
Того, кто бы помог собрать кусочки разорванного письма, заапплодировал бы на пощёчину и ушёл вместе со мной.
Того, кто бы открыл двери класса или учительской пинком, рявкнул на всех, взвалил на плечо взял меня за руку и вытащил оттуда на воздух.
С кем можно было бы шарахнуть хлопушку-феерверк прям в коридоре или кабинете дуры-директрисы, и под громкую злую музыку из заранее спрятанных спрятанных колонок отшвырнуть ненужные бумажки, демонстративно поцеловаться и, захлёбываясь мучительно-счастливым пьяным хохотом, выбежать прочь.
О!! Как же хотелось, до ужаса, до дрожи, до кругов перед глазами!!!

...Мне давно не тринадцать лет. И даже не семнадцать. Мне скоро будет двадцать пять, и я понимаю, что подобные номера в первую очередь бьют совсем не по тем, кому предназначались - по родителям или по вменяемому и приятному классному руководителю. Что убежавших победителями возвращают за ухо в школу, вытянув из какого-то дурнопахнущего подвала в грязи и слезах, потому что бежать было просто некуда. Что провожают таких "лицедеев" не с восхищением и удивлением, и даже не столько с гневом, сколько с усталым отвращением и крутя пальцем у виска. Что глупость это напыщенная, подростковая, неумение просчитывать последствия и элементарно сдерживать свои порывы.
Но... как представлю этот вот смех... и как же жалко, что не было!!!!!!!!!! Когда было можно и когда я не был достаточно взрослым, чтобы осознавать написанное чуть выше. Что уже поздно и не осталось такого воспоминания. И что до сих пор эти нереализованные картины выстреливают в воображении.
Так что буду делать, что можно и хочется делать сейчас, чтобы потом, в пятьдесят не жалеть, что уже не двадцать пять.
И не слушайте меня, не слушайте, я такого понаговорю...