Сказка о Демоне-с-Мельницы

[yazoo-flourite]

Спасибо Саване, что пинала меня)))

Сказка о Демоне-с-Мельницы
Автор: зверь Язвь
Фендом: JE; Kanjani8
Персонажи: Шибутани Субару, Ясуда Шота
Рейтинг: G
Жанр: джен, сказка с элементами ангста и флаффа =)
Предупреждение: оно странное ^^"

Сидит. Старый, злой, скрюченный, смех – не смех, уханье.
И темно, темно-то как – глаз выколи.
Страшно.
Маятник по стене мечется. Годы-дни отсчитывает.
А он как глянет!
Глаза – уголья закопченные.
Старый, злой…
Измученный, тощий как жердь, весь рёбра да колени, зыркает.
А иногда голосить начинает, красиво, жалостно, и страх берёт, и уйти невмочь.
Это он из землицы нашей силушку высасывает.
Лютый он, замерзает всё, не колосится рожь, скот гибнет от крика его.
И цепи по полу деревянному гремят, волочатся….
А в мельнице его и окон-то нет: так, дыры одни без рам.
И он там, раскачивается-сидит, сидит-думает.
Ест себя, ест нас, мир наш ест.
Злой, старый… живёт – не живёт, мается.
Страшно так, спасу нет.

Качалась-раскачивалась старая колыбель, в которой все старшие братья его побывали, до них - отец, до отца – отец отца, а теперь в ней самый младший братик Шоты лежал, палец сосал. Шота смотрел на колыбельку и слушал, как мать тихонько нашёптывает про демона-с-мельницы:

- Никто не дошёл, ни отец твой, ни братья не вернулись, и ты не вернёшься, если пойдёшь наш край от мора избавлять.

Ясуда хотел сказать, что отец ушёл к любовнице, что самый старший брат уехал на заработки, а средний – да вон же он, под кустами пьяный валяется, от страха запил и домой показаться стыдно. Но мама слепая и мама не умеет слушать - только говорить. Шота вздохнул и достал котомку поновее. Он очень хотел увидеть Демона-с-Мельницы. Ну, интересно ведь, все говорят что у Демона рога, что пасть, что у него глаза горят. Все видели, все боятся – только один он, Ясуда Шота, не видел. Вот собрался он потихоньку и из дома мышкой выскользнул ранним утром.

Долго ли Шота шёл, коротко ли, но вот и село всё позади осталось, и лесок, и речушка, холм с мельницей показался.
Чем ближе подходил Шота к мельнице, тем холоднее становилось, холоднее и тише, а возле самого порога уже ни птиц слышно не было, ни зверей, ни насекомых. Как не рухнула ещё, непонятно же на чём держится: брёвна все закопченные, обгоревшие, трухлявые, только лохмотья какие-то на крыльях висят, на ветру полощутся. Не иначе как из-за колдовства.
Зашёл Ясуда внутрь, а там только свечка одна горит, рядом человек на корточках и вокруг разных горшочков да баночек видимо-невидимо. В горшочках что-то растёт, но видно плохо, слишком уж темно на мельнице.
- Эй… – неуверенно позвал Ясу. Отвлекать демона от работы не хотелось, вдруг разозлится, но больно любопытно стало, какой же он на самом деле.
- Что «эй!» ? – хозяин мельницы обернулся и поднялся с колен. Ростом он оказался чуть выше самого Ясуды и вид имел явно недовольный. Но ни рогов, ни клыков, но даже самого завалящего пламени изо рта у него не оказалось. Шота расстроился и обвиняющее ткнул пальцем в сторону демона:
- И вовсе ты не старый. Мальчишка, как я.
Демон неопределённо пожал плечами, пробурчав:
- Ты дурацкий, белый и мне мешаешь. Подождать не мог?
- А что ты делаешь?
- Тоску выращиваю, – сосредоточенно сказал мальчик с мельницы. – А вот здесь ещё горецветы, тут - грусть-трава, печалица, а это – страдание, боль и гнев.
- Ух ты! – восхитился Шота и потянул за листья ближайший цветок. Глаза сразу защипало, как от лука.
- Вот дурак. Не трогай, – демон отодвинул Ясу от своих драгоценных растений. – Если тебе от них глаза щиплет, то каково им от тебя?
Для наглядности он потянул Шоту за волосы. Ясу ойкнул.
- Извини! – сказал он цветку. И добавил для демона: - Ты тощий. У меня тут сыр, будешь?
- Сыр… - задумался «Злой и Старый», – Нееее…А где твой меч?
- Меч?
- Ну, дубинка, вилы или тяпка.
- Тоже нету, – огорчился Ясуда. – А зачем тебе?
- Да не мне! Драться же ты чем-то должен, непонятливый.
- Почему драться? – совсем растерялся Шота.
- Ты же убивать меня пришёл!
- Не-а. Я посмотреть только.
Демон насторожился. Этот богатырь был какой-то неправильный:
- А чем докажешь?
Ясуда посмотрел направо, посмотрел налево, доказательств не нашёл. Обезоруживающе улыбнулся и развёл руками. Хозяин мельницы сморгнул и нахмурился:
- Погоди-ка, что это ты делал лицом сейчас?
- Я? Улыбался.
- А ну сделай так ещё!
Шота улыбнулся снова:
- А ты что, никогда не… давай, попробуй.
«Злой и Старый» растянул губы, жутко и сосредоточенно сверля взглядом Ясуду:
- Ну как?
Ясу потупился.
- Ну… нормально. Для первого раза. Только ты, демон, и глазами улыбайся.
- Я не демон!
Шота удивился.
- А кто ты?
- Не знаю, – как-то растерялся мальчик. – Но зовут меня Субару.
- Сууубарууу… – протянул Ясуда. – А я – Шота. Говорили, ты воешь ещё.. А ты воешь как?
- Я не вою. Я – пою, – обиделся «Злой и Старый».
- Спой, пожалуйста!
Субару помялся, потом вышел в центр комнаты и запел. Высоко запел, больно, яростно, и цветы все повернули листки к нему, потянулись, зашевелились, и начали расти. Единственная свеча погасла и стало ещё темнее... И что-то сжималось в груди, так странно и невыносимо.
...Очнулся Ясу только тогда, когда песня закончилась, и рубашка его была мокра от слёз.
- Красиво во… то есть поёшь, - восхищённо прошептал он.
- Страшно?
- Нет, - покачал головой Шота. – Просто грустно и красиво. Правда. Пойдём отсюда.
- Зачем?
- А у тебя свечка погасла. Можно сияющих колокольчиков на полянке набрать. Они краше.
Ясуда протянул руку. Субару поколебался: руку ему ещё никто не протягивал. Поколебался, а потом схватил. Да так крепко, чтобы уже не отняли, не забрали назад.

…И побежали они по полю, смеясь да дурачась, как и положено двум тринадцатилетним мальчишкам, а за спинами их рассыпалась и таяла страшная мельница.